Гейне Генрих
«Романсеро»

Колокола -- чугунные псы -

Залают, приветствуя флаги,

Проснутся три святых волхва,

Покинут свои саркофаги.

И выйдут на волю, костями стуча,

Блаженно резвясь и танцуя.

И "кирие элейсон"1 запоют

И возгласят "Аллилуйя..."

Так кончила белая дама речь

И громко захохотала,

И эхо зловеще гремело во мгле

Под сводами гулкого зала.

------------

1 Господи, помилуй

23

ЭПИЛОГ

Слава греет мертвеца?

Враки! Лучше до конца

Согревайся теплотой

Бабы, скотницы простой,

Толстогубой девки рыжей,

Пахнущей навозной жижей.

А захочешь -- по-другому

Можешь греться: выпей рому,

Закажи глинтвейн иль грог,

Чтоб залить мясной пирог,-

Хоть за стойкой самой грязной,

Средь воров и швали разной,

Той, что виселицы ждет,

А пока и пьет и жрет,

Выбрав мудро жребий лучший,

Чем Пелид избрал могучий.

Да и тот сказал потом:

"Лучше нищим жить, рабом,

Чем, уйдя из жизни этой,

Править сонмом душ над Летой

И героя слыть примером,

Что воспет самим Гомером".

Дополнения

* 1848-1856 *

Современные стихотворения и басни

МИХЕЛЬ ПОСЛЕ МАРТА

Немецкий Михель был с давних пор

Байбак, не склонный к проказам,

Я думал, что Март разожжет в нем задор:

Он станет выказывать разум.

Каких он чувств явил порыв,

Наш белобрысый приятель!

Кричал, дозволенное забыв,

Что каждый князь -- предатель.

И музыку волшебных саг

Уже я слышал всюду.

Я, как глупец, попал впросак,

Почти поверив чуду.

Но ожил старый сброд, а с ним

И старонемецкие флаги.

Пред черно-красно-золотым

Умолкли волшебные саги.

Я знал эти краски, я видел не раз

Предвестья подобного рода.

Я угадал твой смертный час,

Немецкая свобода!

Я видел героев минувших лет,

Арндта, папашу Яна.

Они из могил выходили на свет,

Чтоб драться за кайзера рьяно.

Я увидал всех буршей вновь,

Безусых любителей рома,

Готовых, чтоб кайзер узнал их любовь,

Пойти на все, до погрома.

Попы, дипломаты (всякий хлам),

Адепты римского права,-

Творила Единенья храм

Преступная орава.

А Михель пустил и свист и храп,