Широков Виктор Александрович
«Иглы Мглы»

Дочь моя наследует веселость,

самый главный в жизни капитал.

Это тоже двигатель хороший,

может быть, поверхностный чуть-чуть...

Снова я по утренней пороше

на работу повторяю путь.

Снова трачусь над казенным словом,

чтоб его немного отогреть;

чтоб чужая книжка птицей снова

над рутиною смогла взлететь.

Но меня вы не жалейте, право;

лучше уж посмейтесь надо мной...

Близорукий, толстый и картавый,

как его выносит шар земной?

У меня в ответ одни скрижали:

я не холил ни обид, ни жал...

Как бы где меня ни обижали,

никого в ответ не обижал.

Но зато узнал, как спеют травы

Или как полынью пахнет снег,

Близорукий, толстый и картавый,

В общем-то, обычный человек.

3.12.85

ОТВЕТ СВЕТЛАНУ СЕМЕНЕНКО

От Светлана пришло письмецо... Крупный почерк на узком конверте... И мелькнуло незлое лицо средь моей городской коловерти. Я увидел морщины на лбу, сигаретку, (предчувствует взбучку, все ж отмечу лихую судьбу), золотую твою авторучку. Эривань и Тифлис посетив, покутив напоследок с хевсуром, ты глядишь на Балтийский залив с выраженьем нисколько не хмурым. Как здесь благостны скользкие "не"! нет бы "хмурым" и "злое" до жути... Как мне мало встречалось в стране стихотворцев веселых по сути! Вечно мы озабочены; все что-то пыжимся; (много ли значим?), и, как белки, в одном колесе вечно носимся, спорим и плачем. Надо жить по-иному, легко; все невзгоды за шуткою пряча; надо чаще глядеть далеко, где гуляет фламинго удачи. Сантименты - не чушь и не блажь, и не только души рудименты... Дорогой мой товарищ, уважь, посылай-ка почаще конверты. В них - фрагменты нелегкой судьбы; в них аукнулись Жля или Карна... Благодарны же будем, увы, что вся жизнь наша так фрагментарна. И когда ты с балкончика вниз в своем Таллинне глянешь под вечер, то увидишь горбатый Тифлис и чинар не зажженные свечи. Светом выстрелит рядом фонтан, снегом вздрогнут соседние горы; вновь рукою подать - Ереван и полночные жаркие споры.