Широков Виктор Александрович
«Иглы Мглы»

Я мог бы мигом покарать

сонм просвещенных негодяев,

чтоб стала гробом им кровать,

чтобы о мщенье догадались.

Но время покарает их

надежною рукой железной,

им не бывать среди живых,

и месть моя здесь бесполезна.

Они же заживо мертвы,

хрипя в блевотине привычно.

А вы? Со мной согласны вы?

Мне, впрочем, это безразлично.

Я Бог-отец, мой сын убит,

а где могила - неизвестно;

и это горше всех обид,

и вне законов кровной мести.

27.10.

МАТЕРИНСКОЕ ПИСЬМО

Написала мне мать письмо.

Вновь меня во всем укоряла.

Мол, ничто не пойдет само.

Мол, сыночек, успехов мало.

Хоть и дожил до сорока,

своего заповедного срока,

Но нужна ли твоя строка?

Что стрекочешь ты, как сорока?

Долбишь клавиши день-деньской.

Ждешь-пождешь от критики реплик.

Сыт по горло, поди, тоской.

Понапрасну одежку треплешь.

Возвращался б скорей домой.

Как соседи кругом, трудился.

Повстречался с какой вдовой

да сошелся али слюбился.

Жил бы дружно, своей семьей,

шелестел бы кроссворд в газете,

отдыхал бы весь день седьмой,

если б слушал всегда советы.

И еще попросила прислать

чаю, сыру, немного масла...

Что я ей могу написать?

Что еще ожидаю счастья,

что советы все трын-трава;

никому они не помогут.

Если взяли стихи права,

то затягивают, как омут.

И пошел я купить билет,

и месил декабрьскую слякоть,

чтобы сбросить вериги лет

и, как мальчик, опять поплакать

по несбывшемуся вчера,

не свершившемуся сегодня...

Не притворство и не игра

этих слез порыв благородный,

этот простонародный жест,

брызги смахивающий ладонью.

И не надо напрасных жертв,

блудный сын не смирен юдолью.

Не согбен я еще в кольцо.

Ничего, что слегка поплачу,

да не прячу свое лицо,

как и душу свою не прячу.

Не шуршу в уголке тесьмой,

бандероли не шлю, как прежде.

Написала мне мать письмо.

Все мы долго храним надежду.

12.12.

* * *

Ты живешь мгновеньем длинным,

жизнь прекрасная моя.

Чистишь зубы "Поморином"