Широков Виктор Александрович
«Иглы Мглы»

подымает дубы на дыбы;

и храпят половецкие кони,

ошалелые кони судьбы.

Не избыть непонятного страха.

Кто там замер на полном скаку?

И, треща, остается рубаха

белым флагом на черном суку.

Посредине забытого мира

я впечатался в гриву коня.

Гой ты, в яблоках серый задира,

выноси, выноси из огня!

Из чужого полынного века

от напасти и горя бегу

я - в личине того человека,

прапрапредка - и все не могу

оторваться от сросшейся тени,

ухватившей за ворот меня...

И шатает домашние стены,

как усталые ребра коня.

5.11. 69

РЯБИНЫ

Рябины, русские рябины,

темнеют ягоды-рябины,

морщины на кору легли...

Какую боль перенесли?

С чего вы сделались рябыми?

Мне вспоминаются рабыни

(родных татары порубили,

селения дотла спалили,

деревья древние спилили),

их участь: смерть или полон...

Тот запах стоптанной полыни

и дальний колокольный звон

дошли ко мне сквозь рвы времен...

Золу и кровь с землей смешали,

и с той поры по всей Руси

деревья новые росли.

Их ягоды алели горько

как кровь людей,

как кровь земли,

рябинами их нарекли!

Золу и кровь с землей смешали,

а люди русские мужали...

Опять к сохе тянулись руки,

да в пашни сеялось зерно...

О, Русь!

Тебе поклон земной

за все страдания и муки.

Я - сын твой,

перст твоей руки,

слезинка малая во взоре,

дай радость мне вложить, и горе,

и боль в размер моей строки!

Мне важно быть, а не казаться,

мне нужно одного - касаться

твоих людей,

твоих полей

и глубины души твоей.

Пускай мои слова и строки

берут в истории истоки...

Над пепелищем тает дым,

и веет горьким и родным.

1964

ПЕРЕСВЕТ И ЧЕЛУБЕЙ

Вздыблены кони в отчаянной пляске,

зябко блестят золоченые пряжки,

шлемы, кольчуги, щиты, стремена

холод на вечные времена!

Высох наколотый ловко на пику

ханский любимец, не выплюнув гика;

сросся с седлом, прикипев к стременам,

кряжистый, жилистый русский монах.

Ратники ждут: чьей