Широков Виктор Александрович
«Иглы Мглы»

Они - не писатели, а читатели.

Они любовные романы любят,

а стихи посылают к чертовой матери.

Они не верят пестрым газетам

и очень редко - новым вождям.

Им бы теплые ватерклозеты

и хороший зонтик к осенним дождям.

Мои соседи получают зарплату,

кстати, очень маленькую, если назвать.

Их мучения Понтию Пилату

и не снились, когда приходится покупать.

Когда приходится заходить в магазины,

на базар или вдруг толкнуться в ларьки,

оказывается: деньги не из резины,

и огорчения бывают горьки.

Мои соседи - не самоубийцы,

они успокаивают сами себя

и снова, Боже, такие тупицы,

тупо кино по TV следят.

И никто им никогда не поможет,

только проповедник помашет рукой...

Года за годами - одно и то же.

Я восхищен ими. Я и сам такой.

1 августа

* * *

Летит со всех московских колоколен

неугомонный звон на сто колен:

рожденный пленным выбирать не волен,

рожденный вольным не приемлет плен.

4 августа

ДАТЫ

В 15 лет - восторг, с самим собою торг, мечта: скорее стать нобелиатом; вот только - по стихам иль все же - по трудам, в которых расщеплен весь мир, как атом? А в 22 уже женат, хотя в душе по-прежнему свободен, как стихия. И в 27 избит не той судьбой, а быт, какой еще бывает быт в России... А в 30 - суета, компания не та и в голове лишь книги или бабы. Дожить до 40, надеясь, что строка останется в истории хотя бы. И снова в 50 одни долги висят, как впившиеся намертво пиявки. Быть может, в 60 издаст Гослитиздат твои двадцатилетние заявки. И если повезет, то в 70 народ тебя на четверть, может быть, узнает. А в 80 - мрак и снова всех собак повесит на тебя печать родная. И гробовой плитой предстанет шрифт литой, и позабудут разом псевдонимы. Весь твой восторг, наив, даст Бог, сдадут в архив