Цветаева Марина
«Повесть о Сонечке»

- Ну, и?

- Нет. Он - не смог.

- Чего? - Еще-понравиться. Не смог бы - даже если бы услышал. Потому что вы не думайте: я не его, спящего, просила - мы жили в разных местах, и вообще... - я в воздух просила, может быть - Бога просила, я просто заклинала, Марина, я сама себя заклинала, чтобы еще немножко вытянуть.

- Ну, и?

(С сияющими глазами:) Вытянула. Он не смог, я - смогла. Никогда не узнал. Все честь честью. И строгий отец генерал в Москве, который даже не знает, что я играю: я будто бы у подруги (а то вдруг вслед поедет, ламповщиком сделается?) - и никогда не забуду (это не наврала), и когда уже поезд трогался - потому что я на людях никогда не целуюсь - поцеловала его розы в окне... Потому что, Марина, любовь - любовью, а справедливость - справедливостью. Он не виноват, что он мне больше не нравится. Это не вина, а беда. Не его вина, а моя беда: бездарность. Все равно, что разбить сервиз и злиться, что не железный.

А пьеса - когда мы так друг в друга влюбились - была Юрия Слезкина. Смешное имя? Как раз для меня. Мне даже наш антрепренер сказал: ?Маленькая Сонечка, вы все плачете, вот бы вам замуж за Юрия Слезкина?. (Деловито:) А он, вы не знаете, Марина, - старик?

(Знаю, что разбиваю единство повествования, но честь - выше художества.

Это ?еще понравься!? - мой второй плагиат.

Как та чахоточная, что в ночь Стонала: еще понравься!

И, дальше:

Как та чахоточная, что всех Просила: еще немножко Понравься!..

И - конец:

Как та с матросом