Цветаева Марина
«Повесть о Сонечке»

- Подите к нему на исповедь: и все сказать должны, и слушать обязан. И не грех, а христианский долг.

- О, Марина! Какой вы, какой вы - гений! Значит, я прихожу к нему в часовню - он стоит на молитве - один из всего ордена - и я становлюсь на колени...

(Володя: - И он на коленях, и вы на коленях? Непластично. Лбами стукнетесь.)

- И он - встает, и я, с колен: ?Брат, я великая грешница!? А он спросит: ?Почему?? А я: ?Потому, что я вас люблю.? А он: ?Бог всех велел любить.? А я: ?Нет, нет, не так, как всех, а больше всех, и больше никого, и даже больше Бога! ?А он: ?О-о-о! Милая сестра, я ничего не слышу, у меня в ушах огромный ветер, потому что у меня начинается чума!? - и вдруг шатается - клонится - и я его поддерживаю, и чувствую, как сквозь рясу бьется его сердце, безумно бьется! безумно бьется! - и так веду, вывожу его из часовни, но не в келью, а на зеленую лужайку, и как раз первое деревце цветет - и мы садимся с ним под цветущее деревце - и я кладу его голову к себе на колени... и тихонько ему напеваю... ?Ave Maria?, Марина! И все слабее, и слабее, потому что у меня тоже - чума, но Бог милостив, и мы не страдаем. И у меня чудный голос - Господи, какой у меня голос! и уже не одно деревце цветет, а все, потому что они торопятся, знают, что у нас - чума! - целый цветущий ход, точно мы женимся! - и мы уже не сидим, а идем, рука об руку, и не по земле, а немножко над землей, над маргаритками, и