Цветаева Марина
«Повесть о Сонечке»

?Алексей Александрович! Это - уж вы сами! Этого в песне нет!? - мы ему, смеясь. ?В моей есть?.

========

Почему вы, Алексей Александрович, - женщинам - и жемчужинам - и душам - знавший цену, в мою Сонечку не влюбились, не полюбили ее пуще души? Ведь и вокруг нее дышалось ?воздухом осьмнадцатого века?. Чего вам не хватило, чтобы пережить то страшное марта? Без чего вы не вынесли - еще одного часа?

А она была рядом - живая, прелестная, готовая любить и умереть за вас - и умирающая без любви.

Вы, может быть, думали: у нее свои, молодые... Видала я их! Да и вы - видали.

Как вы могли ее оставить - всем, каждому, любому из тех мальчишек, которых Вы так бесплодно обучали.

========

Был, впрочем, один среди них... Но о нем речь - впереди.

========

В театре ее не любили: ее - обносили. Я часто жаловалась на это моему другу Вахтангу Левановичу Мчеделову (ее режиссеру, который Сонечку для Москвы и открыл).

- Марина Ивановна, вы не думайте: она очень трудна. Она не то, что капризна, а как-то неучтима. Никогда не знаешь, как она встретит замечание. И иногда - неуместно смешлива (сам был - глубоким меланхоликом) - ей говоришь, а она смотрит в глаза - и смеется. Да так смеется - что сам улыбнешься. И уроку - конец. И престижу - конец. Как с этим быть? И - не честолюбива, о, совсем нет, но - властолюбива, самовластна: она знает, что нужно - так, и никаких.

- А может быть, она действительно знает, и действительно нужно - так?

- Но тогда ей нужен свой театр, у нас же - студия, совместная работа, ряд попыток... Мы вместе добиваемся.

- А если она уже отродясь добилась?

- Гм... В ?Белых Ночах? - да. Она вообще актриса на самое себя; на свой рост,