Цветаева Марина
«Повесть о Сонечке»

Еще одно скажу: такие личики иногда расцветают в мещанстве. В русском мещанстве. Расцветали в русском мещанстве - в тургеневские времена. (Весь последний Тургенев - под их ударом.) Кисейная занавеска и за ней - огромные черные глаза. (?В кого уродилась? Вся родня белая?.) Такие личики бывали у младших сестер - седьмой после шести, последней. ?У почтмейстера шесть дочерей, седьмая - красавица...?

На слободках... На задворках... На окраинах... Там, где концы с концами - расходятся.

Этому личику шли бы - сережки.

========

И еще - орешки. Сонечка до страсти любила орехи и больше всего, из всего продовольственно-выбывшего, скучала по ним. И в ее смехе, и в зубах, и в самой речи было что-то от разгрызаемых и раскатывающихся орехов, точно целые белкины закрома покатились. ?Такие зеленые и если зубами - кислые, это самое кислое, что есть: кислей лимона! кислей зеленого яблока! И вдруг - сам орех: кремовый, снизу чуть загорелый, и скок! пополам, точно ножом разрезали - ядро! такое круглое, такое крепкое, это самое крепкое, что есть! две половинки: одна - вам, другая - мне. Но я не только лесные люблю (а их брать, Марина! когда наверху - целая гроздь, и еще и еще, и никак не можешь дотянуться, гнешь, гнешь ветку и вдруг! - вырвалась, и опять вверху качается - в синеве - такой синей, что глаза горят! такие зеленые, что глаза болят! Ведь они - как звезды, Марина! Шелуха - как лучи!)... я и городские люблю, и грецкие, и американские, и кедровые - такие чудные негрские малютки!.. целый мешок! и читать ?Войну и мир?, я Мир - люблю, Марина, а Войну - нет, всегда - нечаянно - целые страницы пропускаю. Потому