Клюев Евгений Васильевич
«Зелёная земля»

Был ли – не был ли где… да сидел себе за столом,

задремал – и пригрезилась всякая, значит, блажь!

Или ангел бездомный, летя над твоим челом,

прикоснулся крылом… Ты и сам-то гроша не дашь

за историю с небом как действующим лицом:

всё тут выдумки, видишь ли, бред полоумный твой!

Не поднять тебе, милый мой, ног, налитых свинцом -

не расстаться тебе с бестолковой твоей Москвой.

Завари себе, стало быть, что же… покрепче чай -

и, глотнувши, проснись и вычисли интервал:

снова – здравствуйте-Мёбиус, снова – живи-скучай

по неведомым странам, в которых не побывал,

снова – думай, что жизнь бесконечно во всём права,

как была до сих пор – этих самых унылых пор,

и катай языком золотые во рту слова -

хоть такие, как Гамбург, Брюссель или Эльсинор!

…затяни часовой свой пояс, вели устам

повторять имена незнакомых небесных тел -

вот и здесь скоро три пополудни… так же, как там -

там, откуда ты так и не улетел.

И мы когда-нибудь придём куда придётся -

своей дорогою чужой, не самой лучшей,

держа в одной руке ружьё, в другой – ведёрце

и зная очень мало слов: «Бог», «дом» и «случай».

Они вели нас за собой в такие дали,

чьи имена припоминать есть смысл едва ли,

где нас не знали никогда, где нас не ждали

и никогда стола для нас не накрывали.

Трубила музыку труба – и, голубея,

летел над нами голубок Святого Духа,

и мы сажали ноготки на поле боя,

где было много мертвецов и было тихо.

Мы шли из людного теперь в пустое после

чужим гонимы ветерком своим попутным,

и не случилось ничего – плохого, в смысле:

снег не занёс, волк не загрыз, бес не попутал.

И скажет Бог нам: молодцы, что вы бродили

по детским по своим путям, как по солдатским,

но надо дать вам отдохнуть, отмыв от пыли

неважно, под каким дождём – тверским ли, датским…

Абдулла

Абдулла уезжает домой со своею семьёй.

Он устал наконец от холодного неба и моря.

Ни с правительством больше, ни с собственным сердцем