Клюев Евгений Васильевич
«Зелёная земля»

Как на западном фронте – понятно. Что у вас на восточном -

на восточном, где сосредоточены пушки и звёзды?

В ваших письмах стремительных, судя по многоточьям -

многоточьям, в точности напоминающим гвозди, -

всё неправда…

Ибо на самом деле вы дети,

расшумевшиеся не ко времени да не к месту!

И какие доспехи вы на себя ни наденьте,

и кого ни приговорите к казни или аресту -

всё равно вы потом расплачетесь и отпустите пленных,

испугавшись себя и жестокой своей свободы…

И мне жалко ваших разбитых локтей и коленок,

и мне хочется дать вам дюшеса или крем-соды.

Но, когда я слышу с востока залпы орудий

и когда понимаю, что это уже не шутки

и что мне не догнать вас на старом моём ундервуде,

потому что вы впереди на целые сутки -

я пытаюсь вспомнить, когда же вы повзрослели?

Да на памяти – только утренники и пелёнки,

и высокие горки, и лёгкие карусели

и рожок Гесиода – пастуший такой, далёкий…

И я должен бы запретить вам всё это вроде,

но какое там!.. Отпишетесь многоточьем,

рассмеётесь: это у Вас там, на западном фронте,

никаких перемен… да мы-то тут – на восточном.

Никакого сердца не хватит на беловик,

где цветы навытяжку – вот уж который век,

где сказали смирно, забывши добавить вольн… -

никакого мира не хватит на столько войн.

Ты гори, гори, моя жизнь, на чужих кострах,

ты лети, лети, моя тихая птица страх:

небосвод бескраен, да жалко, что неглубок, -

нету Бога там, где начертано слово «Бог».

Паутинный кокон, спаси нас и сохрани,

защити нас слабою силой своей брони,

не пускай к нам больше ни быль, ни иную боль,

паутинный кокон, дырявая колыбель!

Колыбель качается, как на воде челнок, -

баю-баю-баюшки, новой войны сынок,

там коса по свету гуляет себе и жнёт,

а топор – за нею: он на косе женат.

Не ходи по улице, глупая голова:

слишком быстро крутятся улицы жернова,

слишком быстро молятся, спрятав в рукав лицо,

мельники на мельнице, трогая колесо.

…и, завернувшись в